Еду в автобусе домой, листаю книгу лиц. Одно за другим мелькают объявления о розыске: «Разыскивается чудо. Награда – 500 лайков». Чем больше друзей – тем больше приходит запросов на контакт и тем точнее совпадение. В офисе это называют поиск, мы придумываем алгоритмы совпадения, по местоположению, например. Но я-то знаю, что это охота. Охота на чудовищ. Я давно потеряла счет трофеям. Меня привлекает сам процесс.

Я стою у окна напротив средней двери, мое любимое место. За окном пробка, машины сигналят, автобус ползет мимо по выделенной полосе. Устала, мотаю головой, чтобы снять напряжение в левом плече. Закрываю глаза на мгновение, прижимаюсь лбом к холодному стеклу. Автобус резко тормозит на остановке, меня качает вправо, вцепилась в поручни, чтобы не упасть. Открываю глаза, вместо асфальта река. Серые волны несут вниз по течению машины. Брр. Это по стеклу стекают капли дождя и мерещится всякое. Я разворачиваюсь и выхожу на улицу. Моргаю, оглядываюсь. Это не моя остановка!

Оборачиваюсь, чтобы вернуться в тепло автобуса, но он уже отъезжает по лужам. В сторону дома. А я остаюсь на этой ненужной лишней остановке у РИА. На которой никто не выходит и никто не садится. Никогда. Почему я вышла?
До дома двести метров. Пройдусь пешком. Ну и что, что устала, ну и что, что ноги натерла резиновым сапогом, ну и что, что зонт забыла в офисе. Закутываюсь плотнее шарфом и бреду в сторону Пречистенки, мимо сквера, где всегда кто-то бухает, мимо пункта озона, где я всегда препираюсь с менеджером. Мимо маникюрного салона, где вчера показывали Обыкновенное чудо...

Это что такое? Забор! Вернее нет. Сначала траншея, неглубокая, по краям кучи земли и гравия, а за траншеей забор: наспех натянутая между столбов рабица, поверху спираль колючей проволоки. И пропускной пункт тут же, со шлагбаумом и будочкой. Да когда ж успели, утром не было еще! Я оборачиваюсь влево, машины текут переливаются по садовому, по выделенке проносится еще один синий кит автобус. А на тротуаре забор и траншея.
- А мне бы домой, - обращаюсь я к часовому.
- Покажите документы и пропуск!
- А где получить пропуск?
- Завтра их начнут выдавать. Завтра. По месту жительства. Приложение скачайте, или через мои документы.

Как это завтра. А сегодня… Я иду, нет бегу обратно к остановке автобусной. Автобусы же проезжают, значит мне надо на автобус!
На остановке никого. Я спускаюсь по ступеням к воде, смотрю на свое отражение. Сумерки наливаются синим, скоро фонари зажгут и на нашем берегу, на той стороне уже горят. И чего я жду?

Мимо по набережной проходит солдат в незнакомой мне форме, черной с зелеными полосами, подходит ко мне, но не успевает ничего спросить, его окликает второй, в желтом, значит наш.
- Это мой берег! Твои все на левом. – Солдат в черном бежит к Крымскому мосту, желтый отдает мне честь и движется дальше по набережной.

Я спешу к скверу, чуть не поскальзываюсь на мокрых листьях. Нагулялась, пора домой. Сквер вдоль и поперек перепахали траншеями. Монтируют новые пропускные пункты. Часовые машут мне, я каждый день мимо них хожу, всегда здороваемся. Снять напряжение.

Навстречу мне двое солдат волокут под руки мужчину в длинной серой дубленке с золотыми пуговицами. Он еле передвигает ногами, голова болтается, волосы спутаны. Я отхожу в сторону, чтобы пропустить их. Мужчина что-то мычит под нос. Солдаты встряхивают его, и чертыхаются. Тяжелый зараза.

Я иду за ними. Солдаты обсуждают что-то с часовым, машут на бродягу, он прислонился к шлагбауму, держится двумя руками за него, чтобы не упасть.
- Да откуда он такой? – слышу я вопрос часового. – почему правый пароль не знает?
- Он бредит! – вмешиваюсь я, – заболел! Температура! Со мной он, да вы не переживайте, я его уведу.

Я уже волоку незнакомца прочь от ворот, часовой стоит с открытым ртом, но ничего мне не говорит.

Как я его дотащу. Он такой тяжелый! Я взвалила его на левое плечо, голова мужчины упирается мне в висок, влажное дыхание обдает шею, пахнет он травами и хвоей. С каждым шагом он идет чуть более увереннее, или мне кажется. Хоть он и навалился на меня, но идет все-таки сам. И куда я его веду, ему не место в городе. Он из леса.

По мосту мы подходим к северным воротам, вправо и влево тянется крепостной вал. Ворота закрыты. Мы начинаем подниматься на вал. Трава мокрая, я скольжу под тяжестью тела, перехватываю его двумя руками, если он упадет, я его не подниму.

С вершины вала открывается вид на лес, подступающий к городу. Красные и желтые кроны вперемежку с бурыми. В этом месте за чугунной решеткой темный овраг. Мы идем вдоль решетки. Впереди Спас Башня, обойти ее не получится. Надо искать лаз. Я слышу шорох, оборачиваюсь, от ворот к нам спешит солдат, несколько раз падает пока поднимается вверх, цепляется руками за траву, опирается на ружье. Ну да, мы нарушители границы.

Я оглядываю решетку, в одном месте не хватает прута. Я оцениваю щель, я туда и пролезла бы, но он…
Я прислоняю незнакомца к решетке, пролезаю в щель.
- Нам надо сюда, слышишь. Нельзя тебе в городе. И мне уже нельзя.
Он слышит. Хватается за два прута, и почти без усилий растягивает их в стороны, расширяя лаз. Солдат бежит по валу. Кричит нам что-то, машет рукой.
Медведь просовывает одну ногу в лаз, потом голову, протискивается между прутьев, последние пуговицы слетают с дубленки в траву. Нет времени подбирать. Он стоит передо мной, я чуть задираю голову, чтобы посмотреть в его голубые глаза. Солдат почти добежал до лаза, замахнулся штыком, чтобы ударить сквозь решетку.

Медведь поворачивается ко мне спиной , приседает, я обхватываю его за шею, прижимаюсь к мокрой дубленке, вдыхаю запах прелых листьев.
Он прыгает в овраг.

Лес, дом, медведь.
Нас научили охотиться на чудовищ. Выслеживаешь, прыгаешь за ним в логово. Потом уходишь на три дня, чудовище дохнет, а мужчина остается. Возвращаешься, совет да любовь.

На опушке леса горит костер. Мужчина в длинной тяжелой дубленке сидит на корточках ворошит угли прутом. Из кустов на свет выходит путник в зеленом плаще. Подходит к костру, греет руки.
- Где она?
Мужчина в дубленке кивает в сторону. Путник в зеленом делает шаг в темноту, наклоняется над чем-то.
- Ты должен был привести ее живой.
- Она сорвалась, упала. Шею сломала.