В просторном кабинете в башне Око столицы за широким мраморным столом собрались трое. Во главе стола развалился в дизайнерском кресле Аркадий Семеныч Верный, руководитель отдела развития консалтинг бюро «Верный и ко». Слева от него стояла, опираясь руками на спинку кресла, г-жа Таминская, справа приютился юрист, оба представляют интересы компании «Светлый путь. Работа с кризисом», клиентом которой оказался Аркадий Семеныч.
Аркадий Семеныч вполуха слушал речь г-жи Таминской, все его внимание поглотила ее невероятна внешность. Высокая, эффектная платиновая блондинка 30+ поразила его сразу, как только вошла в переговорную. С ее появлением стало как будто светлее и просторнее, задышалось легче, захотелось расстегнуть пуговичку рубашки и громко смеяться.
Она как звезда излучала серебристый свет. Длинные волосы рассыпаны по плечам, белоснежная матовая кожа, легкий румянец подсвечивал скулы, неглубокие ямочки, едва она улыбнется. Глаза – как два звездных неба. Стройная фигура, обтягивающие брюки из серого бархатистого вельвета, приталенный шерстяной кардиган с длинными полами в складку, с богато украшенным подолом. На лацкане Таминской поблескивала брошь-булавка с крупными жемчужинами, изображающими созвездие Ориона, на руках позвякивали тонкие серебряные браслеты. Дайнерис Таргариен, мать драконов, не иначе. Говорила Таминская приятным голосом, обволакивающим слух Аркадия Семеныча.
- Аркадий, - чуть повысила голос Таминская, отчего тот невольно вздрогнул и почувствовал приятный озноб, она назвала его по имени? - Так вы готовы подписать договор о сотрудничестве? Мы приступим немедленно. Уже завтра в фирму «Верный и ко» приедут наши лучшие менеджеры. А через две недели мы будем готовы представить вам план по реорганизации.
Голос шелестел, Аркадий Семеныч снова погрузился в приятное полузабытье. Он уже протянул руку к серебрянкой ручке, подготовленной для подписания бумаг.
Прикосновение холодного металла взбодрило, он взял в руки бумаги и стал в сотый раз просматривать текст договора, желая продемонстрировать профессионализм. Совсем размяк я перед этой Дайнерис, тьфу Таминской. Не прослыть бы дураком, которого уболтали подписать, что ни попадя. И как ее зовут интересно. А, Светлана. Светлое будущее…
Во всех брошюрах организации по борьбе с кризисом говорилось о свете. Светлое будущее, свет в конце тоннеля, озарим ваши будни светом истины, и пр и пр.
- Как приятно работать со Светом - вслух произнес Аркадий Семеныч и подмигнул Светлане.
Он уже собрался подписать бумаги и ждал только улыбки Таминской, как сигнала, что каламбур удался.
Однако ее лицо наоборот на мгновение исказилось злобной гримасой. Повисла гнетущая тишина, Таминская сжала губы в вежливой улыбке, пытаясь скрыть беспокойство. Она молчала, поглядывая на юриста.
Малозаметная фигура, Аркадий Семеныч и забыл о присутствии третьего в кабинете. Тоже блондин, стрижка ежиком, тоже в сером, но сером мышином, унылом, внешность смазанная, возраст не определенный, выделялись только глаза, два буравчика, если только удастся поймать его взгляд. И руки, тонкие белоснежной кожи пальцы собранные в замок, покоились на черной блестящей папке.
Юрист откашлялся, выпрямился в кресле и открыл рот.
- Господин Верный. Мы целиком и полностью определили наши действия, сроки и возможные результаты работы. Не скрывали ничего. Проекты нашей организации - блестящее доказательство солидности и уверенности. И раз уж вы заговорили о свете… мы обязаны представить и такой вариант анализа данных, хотя вряд ли он подойдет вам и вашей компании. - Голос чеканил фразы, как серебряные монеты, которые юрист выкладывал рядами перед ошарашенным Аркадием Семенычем, предлагая взвесить каждую и оценить ее стоимость, - Мало кто соглашается работать со светом. Свет капризен, свет непостоянен, свет всегда внезапно и неконтролируемо беспощаден. Я бы рекомендовал вам успокоиться и подписать уже сформированное предложение. Поверьте, для работы с вашими сотрудниками, мы как профессионалы своего дела, выбрали деликатный и верный путь к совершенству.
Аркадий Семеныч заерзал в кресле, потянул ручку ко рту, однако вовремя опомнился. Необъяснимое беспокойство внутри заставляло его снова и снова прокручивать услышанное.
- Если мы не со светом работаем, то с кем же? – осмелился он спросить юриста, - и могу ли я все-таки ознакомиться с вариантами, разу ж таковые имеются…
Юрист чуть наклонился вперед и уже начал было отвечать, но Таминская остановила его резким взмахом руки. Она оттолкнула кресло и подошла почти вплотную к Аркадию, и, нависая над ним прошипела:
- Тьма, слышишь, я Тьма животворящая! Из тьмы вы все вышли, в тьму и уйдете. Только я могу навести порядок. Понял?
Последние слова Таминская процедила сквозь зубы, сузив свои прекрасные глаза. Потом она вздохнула, выпрямилась, расправила плечи, откинула свои блестящие ухоженные волосы, коснулась пальцами жемчужной булавки и улыбнулась как ни в чем ни бывало.
- Хочешь взглянуть на свет, ну попробуй.
Она метнула суровый взгляд на юриста, тот вытащил мобильный, набрал короткий номер, и убрал телефон обратно в карман.
В комнате зависла тишина. Аркадий Семеныч робел и уже корил себя за слова, причинившие такое беспокойство. Сейчас он мог бы уже пожимать красивую руку Таминской, в знак заверения сделки, может быть он спросил бы ее личные контакты, пригласил бы отметить сделку. Но теперь момент упущен, и из-за чего, из-за нелепого каламбура. Его мысленные терзания прервал шум шаркающих ног в коридоре, шаркание приближалось, стихло, дверь в кабинет отворилась и на пороге появился невысокий сгорбленный юноша в помятой белой рубашке и мешковатых джинсах. Бледный как смерть, с черняками под глазами, всклокоченными немытыми волосами. Ярко красный рот, как дыра на лице, и глаза, иссиня черные глаза уставились прямо на Аркадия.
От взгляда все внутри сжалось и напряглось, спазм скрутил горло, по спине пробежал мерзкий холодок, пальцы вцепились в ручки кресла, ладони предательски вспотели. Аркадий Семеныч не мог перевести дух от внезапного и беспричинного ужаса. Он постарался оторваться от цепкого взгляда, но не мог. Впрочем юноша не стал мучить Верного, быстро потерял к нему интерес. Он зашел, прикрыл за собой дверь, огляделся и подкрался к подносу с кофе и аккуратно разложенными печеньями. Жадно схватил горсть печений, сунул в рот, шумно захрустел, налил полную кружку кофе, забрался в кресло с ногами, скрючился и отхлебнул кофе.
- Ну и дрянь! – с набитым ртом процедил юноша. – Мать, ты на кофе экономишь, что ли? – буркнул он в сторону Таминской.
Аркадий Семенович вздохнул, огляделся, чтобы прийти в себя. Все в комнате как будто бы немного изменилось. И сама она стала меньше, что ли. Отчетливо проступила пыль на спинках кресел за столом, стало понятно, что переговорной давно не пользовались, на поверхности стола из дорого мрамора проступили пятна от кофе, окна во всю стену давно не мыли толком, только протирали по центру, на уровне роста человека, по углам тоже пыль и вроде даже паутина. Аркадий Семеныч наклонил голову и тут же уткнулся взглядом на уродливое пятно на собственных брюках, которое не заметил ранее. Он придвинулся ближе к столу, чтобы скрыть пятно и уставился на Таминскую. В уголках глаз и губ морщинки, которых не заметил ранее, на костюме тоже как будто бы пылинки, и потертый след на правом плече, как от ремня сумки, которую каждый день носишь.
Аркадию Семенычу становилось все неуютнее в кабинете, хотелось съежиться и закрыть глаза, они горели и саднили слегка, как на ярком солнце.
Таминская ободряющее улыбнулась и сразу наваждение развеялось. Светлый стильный кабинет, опрятная молодая женщина протягивала ему листок договора и нараспев объясняла ситуацию.
- Свет не всем подходит, ему мало что можно доверить, только народ пугать. Вы же не хотите, чтобы в первые же дни работы нашей компании вскрылись все милые секреты вашего бюро. Нет, мы внимательно и незаметно осмотримся, обнаружим все слабые точки и бережно проработаем проблемы. Вы сами просили решить все по-современному, деликатно, без обвинений и скандалов.
Когда все подписи были поставлены, г-жа Таминская нежно пожала руку Аркадию Семенычу и предложила встретится вечером в неформальной обстановке, дабы она смогла развеять все-все страхи и сомнения.
Аркадий Семеныч улыбался и кивал, пятясь к входной двери, прижимая экземпляр договора к груди. Вечером он крайне занят, но может быть потом. Ему не терпелось покинуть комнату, главное не смотреть на того юношу, главное не смотреть. Дверь за клиентом закрылась.
Тьма села за стол, взяла листок договора с подписями, сложила пополам, еще раз пополам, еще и еще, пока в руках у нее не остался небольшой кубик бумаги. Его она убрала в карман брюк. Юрист собирал листки третьего экземпляра в черную папку. Свет изучал остатки кофе на дне кружки и обкусывал заусенцы.
- И как же они все надоели, - нарушила тишину Тьма, - Свет, свет. Ну на кой ты им сдался, а? Ведь понятия не имеют, с чем столкнутся. Ни одного паршивого договора не можем подписать без этого представления. Разум, умоляю, найди способ этого избежать. Каждый раз эти унижения - обратилась Тьма к юристу
- Тьма, это закон. Если человек просит предъявить ему свет, он обязан его узреть. Клиент делает выбор сам и только сам. Наши обязанности - предоставить ему эту возможность. Бывает же иначе, когда они сами сломя голову несутся во тьму…
- Такое бывало раньше, но не теперь, - с горечью произнесла Тьма. - когда-то они щедро одаривали меня, поклонялись моей силе и власти. Теперь же в моде все освещать и просвещать, тьфу. Свет повсюду.
- Вы могли бы снова работать в паре, Тьма, - прозвучал голос Разума, - сначала ты окутываешь их непроглядной тьмой, они просят света. Он появляется и ослепляет всех ужасом и страхом. Все просят снова вернуть им спокойствие темноты, готовы одарить тебя любыми дарами, лишь бы снова обрести уверенность в себе. Как сегодня. Только с размахом.
- Мы никогда не работаем в паре, сестрица. – зазвенел голос юноши тихий и приятный, как журчание ручья. - И ты знаешь, что я не всегда такой, как он говорит. Я могу представать перед ними и в другом обличье.
Тьма встревожено вглядывалась в его лицо. Юноша улыбнулся, черняки и бледность исчезли, кудри темным венком обрамляли сияющий лик, синие глаза наполнились любовью.
- Ты ведь тоже нуждаешься во мне, сестра. Ты ищешь моей любви, иначе зачем бы ты столько возилась с больным братцем, все эти подарки, игры… -
Юноша помрачнел вновь. - Я люблю игры. Я забыл, что я еще умею, кроме игр.
- Свет, милый, я все тебе дам. - Тьма обнимала брата, прижимала голову к груди, целовала кудри. - Скоро, скоро мы снова наберемся силы, и одолеем болезнь. А пока я буду охранять тебя. - Убаюкивала брата Тьма.
Сейчас брат и сестра были одного возраста, словно два подростка, они замерли в объятиях друг друга, и Разум не спешил нарушить тишину момента. Он взглянул на часы и покачал головой.
- Тьма, Свет, не хочу вас отвлекать, но в пять часов у нас собрание акционеров…
Тьма резко отстранилась от брата, оправила костюм.
- Теневые совещания в сумерках, все как я люблю. А тебя, дорогой, ждет чай.
- Безумное чаепитие! - воскликнул Свет, вскочил со стула и бросился к двери. – Чашка чая и спалить всех дотла! А потом победить босса не третьем уровне.
Топот ног в коридоре стих, а Тьма все еще смотрела на опустевшее кресло.
- Я понятия не имею, как его вылечить… Болезнь точит его, Тьма. А если он однажды не узнает тебя или меня. Он ведь так опасен. Надо что-то делать, надо его изолировать. - юрист с укором смотрел на Тьму.
- Брось, Разум. Он никогда не обидит меня. Он мой брат, как и ты.
